Вчера руководство МВД и Генпрокуратуры обратилось к сенаторам с предложением законодательно ввести ответственность владельцев информационных ресурсов за размещаемую на них информацию. С приближением выборов предложения ограничить свободу слова в Интернете звучат все чаще. Так депутаты Госдумы хотят приравнять размещение информации в Сети к публикациям в СМИ.
Между тем Интернет уже стал основным местом политических дискуссий, а в скором времени может стать ведущим СМИ. Не случайно при подготовке данной статьи один из экспертов рекомендовал не поднимать лишний раз интерес к теме, дабы не подсказывать чиновникам пути «решения проблемы».
По данным ROMIR Monitoring, в России ежедневно Интернетом пользуются 7% совершеннолетних граждан, еженедельно – 17%, ежемесячно – 22%. Это вдвое больше, чем три года назад. По статистике Рамблера, сайты политических партий и движений ежедневно посещают по 20–50 тыс. человек. При этом, напомним, что, по данным Центра экстремальной журналистики при Союзе журналистов России, почти 90% эфирного времени в новостных программах, посвященных политике, отдаются сегодня «Единой России», правительству и высшим чиновникам государства.
«Раньше была традиция собираться на кухнях. Теперь прогресс – кухня большая стала, народу много пришло. Вот тут даже телекамеры есть какие-то диссидентские», – смеялся член политсовета СПС Борис Немцов на прошедших на днях политических дебатах в одном из московских клубах. «Последний оплот демократии», – вторил ему депутат Госдумы Дмитрий Рогозин. На сцене клуба они спорили по поводу российской политики в отношении Грузии. В зале сидели и стояли около 300 человек. О дебатах они узнали из интернетовского Живого журнала. Больше нигде мероприятие не рекламировалось. «Политика не уходит в Интернет. Ее туда просто загнали», – говорит «НИ» ведущий дебатов Алексей Навальный.
«Интернет становится все сильнее и влиятельнее, хотя он представляет собой не все социальные группы, а только продвинутую часть населения», – говорит «НИ» руководитель группы «Меркатор» Дмитрий Орешкин. Создатель проекта «Владимир Владимирович.ру» Максим Кононенко сказал «НИ», что вся политическая дискуссия в современной России происходит в Интернете и особенно в Живом журнале.
Дневники в ЖЖ ведут лидер Демократического союза Валерия Новодворская, директор Института проблем глобализации Михаил Делягин, член политсовета Народно-демократического союза Иван Стариков, председатель СПС Никита Белых и многие другие политики. Вот фрагмент записей из дневника последнего (орфография и пунктуация сохранена. – «НИ»): «В воскресенье рано утром, через Москву, улетел в Сочи. Там с региональным руководством партии два дня обсуждали планы работы отделения и некоторые кадровые вопросы. В Сочи – супер! +22 градуса, солнце, море (жаль, купаться было некогда), воздух замечательный! Обязательно туда надо приехать отдохнуть дня на 3–4. Когда-нибудь…» Такое общение, принятое в Сети, разительно отличается от обычных скучных речей политиков. Кстати, в блогах, как и на выборах, стали появляться двойники известных политиков. Так, пострадали Эдуард Лимонов и Гарри Каспаров. Но активные пользователи без всяких законов быстро вывели самозванцев на чистую воду.
Раньше передачи сатирика Виктора Шендеровича смотрели миллионы. Теперь его блог регулярно читают примерно 5 тыс. человек. «Это не замена телевидения в смысле влияния. Но спасибо, что хоть это позволяется еще. Что не выдернули штекер. В Туркмении и Северной Корее и этого нет», – делится с «НИ» своими опасениями бывший телеведущий. Повод для опасения есть. С приближением выборов все чаще высокопоставленные чиновники говорят о контроле над Интернетом. Так, вчера замминистра внутренних дел Александр Чекалин под предлогом борьбы с экстремизмом предложил ввести ответственность владельцев информационных ресурсов в российском сегменте Интернета за размещаемую на них информацию. Его поддержал и заместитель генпрокурора РФ Виктор Гринь. «В настоящее время имеется крайняя необходимость в разработке законодательных норм, предусматривающих пресечения деятельности интернет-сайтов, пропагандирующих терроризм и насильственный экстремизм», – заявил он, выступая в среду в Совете Федерации.
На практике это может привести к закрытию интернет-форумов, так как их владельцы могут быть наказаны за высказывания участников форумов, если они будут сочтены экстремистскими. Параллельно, как писали в свое время «НИ», в Госдуме готовится законопроект о приравнивании размещения материала в Интернете к публикации в СМИ. После принятия соответствующего закона на Интернет распространится действие Уголовного и Административного кодексов и любое критическое замечание в адрес властей может превратиться в оскорбление или клевету. «У нас такая технология власти, что строгие ограничения сразу не вводятся. Делается все понемногу, но делается. Возможно, в ближайшее время попытаются перекрыть и этот канал», – говорит Дмитрий Орешкин.
Помимо дискуссий, оппозиция использует Интернет для оповещения своих сторонников об акциях и выступлениях. Так, в Екатеринбурге горожане, возмущенные перекрытием улиц во время визита спикера Совета Федерации Сергея Миронова, организовали конкурс карикатур на политика и послали ему работы по электронной почте. Примечательно, что г-н Миронов прислал ответ. Он сообщил, что обратился к министру внутренних дел Рашиду Нургалиеву с просьбой дать указание органам ГИБДД соблюдать «щадящий режим» во время его поездок по стране. Когда стало известно о случае с рядовым Андреем Сычевым, через Интернет был организован митинг у Министерства обороны, на котором собралось несколько сот человек. Впрочем, принятый думским большинством закон о митингах и шествиях затруднил проведение уличных акций.
Зато, когда началась антигрузинская кампания, ее противники стали помечать свои дневники в Живом журнале значком «Я – грузин». Позже появились и сторонники политики властей, которые стали обозначать себя «Я – русский». Впрочем, Интернет для вербовки сторонников и распространения идей используют не только либералы, но и ультраправые.
Эксперты солидарны в том, что пока еще выиграть выборы благодаря одной только агитации в Сети невозможно. «В России Интернет для большей части страны скорее не средство передвижения, а роскошь», – говорит «НИ» замдиректора Центра политических технологий Алексей Макаркин. По словам политолога, Интернет эффективен для провокаций, обнародования сомнительной информации или «мобилизации активистов в ограниченных масштабах». Максим Кононенко также считает, что для внедрения идей в массы Интернет еще слабоват, а политические дискуссии большинству людей не интересны. По его оценке, сейчас через Интернет можно повлиять на настроения самое большее 2% избирателей, причем лишь в мегаполисах. «Голос академика Сахарова и голос люмпена – это все равно один голос. Три федеральных канала работают по площадям. И страна проголосует так, как скажет телевидение», – убежден Виктор Шендерович.
Однако стремительное развитие технологий меняет ситуацию. В Москве до конца года почти все дома будут оборудованы высокоскоростными выделенными линиями, и безлимитный Интернет за 20 долларов в месяц станет доступен практически всем. «Если интернетизация у нас пойдет кавалерийскими темпами, это станет для власти проблемой», – соглашается Алексей Макаркин. Директор лаборатории медиакультуры и коммуникаций факультета журналистики МГУ Иван Засурский, к которому «НИ» обратились за комментарием, и вовсе рекомендовал не привлекать внимания к этой теме. «Интернет влияет на будущее поколение. Сейчас они проводят много времени в Сети, а когда подрастут, будут оказывать влияние на жизнь страны. И чтобы с этим поколением не было проблем и оно могло спокойно вызреть и кристаллизоваться, лучше, чтобы вы об этом не кричали и не писали в газете».
МАРЬЯМ МАГОМЕДОВА, ЕВГЕНИЯ ЗУБЧЕНКО, АЛЕКСАНДР КОЛЕСНИЧЕНКО
Узбекистан
Все интернет-провайдеры обязаны проходить регистрацию в Службе национальной безопасности, где обязуются сообщать о своих клиентах, посещающих запрещенные сайты. Таковыми, в частности, являются большинство зарубежных сетевых СМИ. Отправка всей электронной почты контролируется. В интернет-кафе существуют штрафы за просмотр порнографических сайтов (около 4 долларов) и запрещенных политических (чуть более 8 долларов).
Китай
Интернет доступен 130 млн. китайцев, но далеко не в полном объеме. Специальные фильтры, установленные на узлах обмена китайского трафика с общемировой Сетью, отсекают от местных пользователей тысячи сайтов, причем не только порнографического содержания, но и признанные политически неверными. Например, китайцы не могут зайти на сайты практически всех западных СМИ, университетов, правозащитных организаций и многие другие. Мощнейшие суперсовременные программы фильтруют электронную почту, в автоматическом режиме цензурируют блоги, а также вычисляют посетителей неблагонадежных сайтов. Нарушителей ждет наказание вплоть до тюремного заключения. Чиновники также хотят обязать авторов интернет-дневников регистрировать их с указанием паспортных данных.
Испания
Владельцы испанских интернет-ресурсов должны размещать на электронных страницах свое имя, адрес и персональный идентификационный номер. Принятый в 2002 году закон также требует от провайдеров блокировать доступ к зарубежным сайтам, если на них содержится информация, угрожающая национальной безопасности Испании.
США
Специального закона об Интернете в США нет. Любые попытки ограничить свободу слова в Сети разбиваются о первую поправку к конституции, гарантирующей свободу слова и печати. Даже принятый в 2001 году закон, обязывающий устанавливать в государственных школах и библиотеках систему интернет-фильтров, блокирующих доступ к запрещенной информации (например, порнографического содержания), был отменен Верховным судом США. Единственный ограничительный закон о защите детей в Интернете запрещает владельцам сайтов собирать информацию о детях моложе 13 лет без согласия родителей.
